Фрак жал под мышками, лакированные ботинки были тесны - но с этим еще можно смириться. По-настоящему раздражали черный шелковый галстук, жестко накрахмаленная рубашка и запонки: одна упала на пол, и ее пришлось искать под столом.

Каждый человек мечтает о собственном доме, однако у тридцатисемилетнего поручика лейб-гвардии Уланского полка Афанасия Фета его не было, а домашнего тепла ему, вдоволь намыкавшемуся по казармам и военным постоям, хотелось безмерно - вот он и ходил по гостям...

1973. Подъем

Ваксон и сам не заметил, как подошел к финалу «Вкуса огня». <...>И вдруг возникла убийственная мысль: вот сейчас они войдут и заберут все, как когда-то у Василия Гроссмана забрали. <...> Собрав все экземпляры и завернув каждый в непрозрачный пластик, он стал думать о том, как переправить один экз в безопасное место за бугор. <...> И наконец хлопнул себя по лбу: он отнесет этот вес к Мишке Славутской!

Чуть помедленнее, кони,
чуть помедленнее!
Умоляю вас вскачь
не лететь!
Но что-то кони мне
попались
привередливые.
Коль дожить не успел,
так хотя бы - допеть!

Владимир Высоцкий

1968, ночь с 20 на 21 августа. Акция.

Пограничный катер «Кречет» с двумя скорострельными пушками медленно приближался к Львиной бухте. В двух кабельтовых от него двигался однотипный «Сыч». На «Кречете» группа захвата сидела на палубе, смолила табак. Старлей Пахом, стоя в рубке, слышал, как матросы переговаривались с нехорошими, прямо скажем, с говенными улыбками. Тема была основная - бабы.

1963, март. Кремль

Ну что ты все сидишь, как «Ментиков в ссылке»? - спросила Анна, шумно спустившись в подвал.

Роберт в ответ ничего не сказал.

К своему дому Сократ подошел, когда Афины уже погрузились в сиреневый полумрак. Приникнув ухом к двери, он прислушался. В доме стояла тишина - значит, хвала богам, все уже уснули. Однако, войдя в дом, философ увидел, что жена еще возится у очага, а старший сын, подросток Лампрокл, что-то мастерит в своем углу. Спали только средний, Софрониск, и младший, Менексен.